«Реабилитация — восстановление «Я»

Моя реабилитация началась тяжело, было недоверие ко всем: к специалистам, к врачам, к  девчонкам, тяжело давалось общение. Вначале общалась только с Г. Попав в 1 отделение, к отличной бригаде специалистов, началось мое восстановление.

Сначала работа практически не шла, так как я все время молчала, была замкнута, мне было тяжело обсуждать все темы, даже которые не были личного характера.

Первым человеком, кому я доверилась и поделилась своей проблемой, которая мучала меня долгое время, стал С. К., открывшись ему, я испытала облегчение и именно с этого случая началась работа над собой.

В ходе тестирования выявилось много психологических проблем, о которых я даже не подозревала. Впервые, когда увидела свой коррекционный план, я не могла поверить, что все это мои проблемы, это было трудно принять. Но, чтобы начать меняться, нужно было самой принять то, что я, действительно, больна и нуждаюсь в помощи и лечении, что мне просто необходима помощь специалистов и самой мне с этим никогда не справиться.

Работа шла тяжело первые два–три месяца, пока я полностью не стала доверять специалистам и не поняла, что они действительно хотят мне помочь и ничего плохого ожидать от них я не могу.

Чем больше я открывалась, тем легче мне становилось. Было много вещей, которые я не могла рассказать никому, даже самым близким людям, но именно специалистам я смогла доверить эти проблемы и вытащить их из себя, а не мучать себя постоянными мыслями об этом.

Этап адаптации проходил тяжело, нужно было привыкнуть к режиму, жить по времени и писать дневники, что было для меня самым сложным, ведь я раньше никогда этого не делала. Нужно было прописывать свои чувства и эмоции, в которых я совершенно не разбиралась и боялась написать, что-то лишнее, что меня не так поймут, будут осуждать, косо смотреть, но здесь относятся к нам, не как к алкоголикам и наркоманам, а как к обычным людям, просто с определенным заболеванием.

Я очень агрессивно относилась к своему заболеванию суставов, не могла нормально разговаривать, при первых беседах было раздражение, агрессия и слезы. Я ненавидела и винила себя в том, что я такая родилась. При помощи специалистов я стала более ровно относиться к своему заболеванию, перестала думать, что ждет меня будущем, злиться на себя и на весь мир.

Я совершенно не умела выражать свои чувства и эмоции, постоянно держала все в себе, но здесь я этому научилась.

Благодаря реабилитации обрела ценности жизни: поняла, что семья – это главное, что у меня есть и ближе их, никого не было и не будет, что они любят меня, не смотря ни на что, и заботятся обо мне.

Только здесь я осознала, сколько горя и страданий я им принесла, не только своими операциями, но и пьянками. Они не спали ночами из-за меня, когда я пропадала на несколько дней и выключала телефон. Каждый раз, когда я уходила, с тревогой ждали, какая я вернусь сегодня? Трезвая или пьяная и вернусь ли вообще.

Проработала причины своего употребления. Самым сложным для меня было чувство вины, я винила себя во всем, здесь мне дали понять, что есть различные чувства вины. И большая часть, в чем я себя обвиняла вообще иррациональная вина и о ней даже не следует думать.

К середине реабилитации, я осознала все негативные последствия своего употребления, многие пьянки могли закончится очень плохо, даже со смертельным исходом, раньше я об этом не задумывалась.

Я узнала, что такие предвестники и триггеры, теперь благодаря этому я могу отслеживать свое состояние и определять, когда у меня начнется тяга. В начале реабилитации были трудности во взаимоотношениях с родителями. Когда меня привезли, папа даже не вышел проводить меня и не попрощался. В первые приезды заходил только поздороваться и занести пакеты, меня это очень сильно расстраивало и я обижалась на него. Но когда они поняли, что я серьезно настроена на реабилитацию, их отношение ко мне изменилось. Мама стала более открытой и внимательной, папа постоянно находился со мной, обнимал, много разговаривал. Я просто их не узнавала.

Я менялась и со мной менялись родители, с каждым новым приездом я все сильнее понимала, что они действительно меня любят, беспокоятся обо мне и желают  только самого лучшего, что они никогда не были для меня врагами и все поступки, которые они совершали, были лишь для того , чтобы помочь мне, а не навредить.

Сложности возникали во взаимоотношениях с некоторыми реабилитантами. С. вызывала у меня чувство агрессии и раздражения, с которыми я не могла справиться.

Возникали конфликтные ситуации в столовой, когда я грубо ей ответила и закрыла двери. Раньше бы я отреагировала по другому, просто дала в лицо. Когда мои специалисты уходили в отпуск, трудно было работать с другими специалистами, точнее я с ними и не работала, я не могу работать, когда не доверяю людям.

Решилась перейти на второй этап, самое сложное — это публичное  выступление, которого я боялась больше всего. Человек я не глупый, написать для меня было самым простым, но здесь я поборола свои страхи и теперь спокойно читаю группы, политическую информацию и провожу досуговые мероприятия.

Еще я решила побороть свой страх, выступив на новогоднем вечере в сценке, и у меня это получилось. Раньше я прибегала к алкоголю, чтобы чувствовать себя раскованно, но от выступления не получала никакого удовлетворения, а здесь все наоборот, без алкоголя и куча положительных эмоций. Центр перевернул мою жизнь с головы на ноги, здесь я поняла многие вещи, что все это время я жила не правильно, причиняя этим боль и разочарования, не только моим родным людям, но и губя себя. Я не ценила себя и свою жизнь.

Было несколько попыток суицида, только здесь я поняла, какая я была дура, и что этим я сделала бы только хуже, причинила боль и страдания людям, которые любят меня. Но в тот момент я была эгоисткой и думала только о себе. Я никогда не говорила своим родителям, как  они мне дороги и как я их люблю, сама их от себя отталкивала, не давала проявить заботу и любовь. Переосмыслив все это, наши отношения кардинально изменились. Я  с не терпением  жду каждого  звонка и особенно приезда. Мне хочется находиться рядом, разговаривать, что раньше я никогда не делала. Просто я уходила в комнату и закрывалась там одна, выгоняя их, чтобы они не лезли ко мне, в мою жизнь, что их это не касается, но это же родители – их касается все, что происходит со мной и им больно, от того, что я от них закрываюсь и не хочу видеть.

Сейчас у меня есть время все исправить по окончанию реабилитации, я этим обязательно займусь.

Я получила столько теоретических  и практических  знаний, какие ни в одном институте не дадут, и научилась их применять на практике. Теперь я могу помочь не только себе, но и другим с советами и девчонки прислушиваются к моему мнению. Сложно переживать срывы, нагнетает обстановка, начинает надоедает однообразие, люди. Иногда хочется побыть  одной, никого не видеть и не слышать. Здесь это сделать невозможно, приходится справляться по другому, прописывать все свои эмоции  и чувства становилось легче,  пришлось завести второй дневник: ругаться и материться в нем, отлично помогает.

Л. М. нашла способ, как вытащить из меня все проблемы, которые глубоко сидят – это рисунки.

Здесь я начала рисовать и очень много, тем более мне это нравится и помогает выплеснуть негативные эмоции. Она стала очень близким для меня человеком, с которым можно поговорить обо всем и выходя с беседы с беседы от нее на душе становится легче.

Вылилась тема: потеря дедушки, я долго не могла говорить об этом и только к концу реабилитации смогла  поднять эту тему.  Совместные работы врача и психолога помогли мне справиться с этим, и я, наконец, смогла отпустить его, что я не делала почти пятнадцать лет. И каждое восьмое марта проживала все заново его похороны, как день сурка, теперь он всегда со мной и только приятные воспоминания.

Еще один удар в моей реабилитации это уезд Г., мне хотелось сорваться вслед зав ней и наплевать на все, но я нашла в себе силы остаться здесь, расставив все приоритеты, что в данный момент мне действительно важно, и я в один миг своим эгоизмом  смогу все потерять: доверие и отношения с  родителями, свою новую, трезвую жизнь. Раньше бы я об этом даже не задумывалась. Просто сбежала и все, ведь так легче. Я искала только легкие пути не думая о будущем.

Мне тридцать лет и у меня до сих пор ничего нет, я живу с родителями, у меня нет нормальных друзей, работы я живу одним днем, я никогда не строила планы на свою жизнь.  Мне было плевать на нее, как и что со мной будет и только здесь я поняла ее ценность.

За  время реабилитации я сильно поменялась.

Я перестала с опаской и недоверием смотреть на людей. Когда только приехала была маленькой забитой, закомплексованной девочкой, которая всех боялась, ни с кем не общалась, все время молчала.  Теперь все по другому: я стала общительней, открытой, лично общаюсь, не боюсь, что все обо мне подумают, если я что-то не так скажу или сделаю.

И самое главное я не думаю об алкоголе, как будто его и не было в моей жизни, что со своими проблемами и сложными  жизненными ситуациями я могу справиться без него.  Хочу сказать огромное спасибо специалистам центра! Без них я бы не справилась, здесь работают замечательные люди: мед. Персонал, специалисты, врачи, трудоинструктора. Все с пониманием и заботой относятся к нам, благодаря таким людям начинаешь верить, что все-таки на земле еще есть хорошие люди. Которые не пройдут мимо, а всегда протянут руку помощи.

 

О. П.

28.05.2018 г.